20 лет должен провести в колонии строгого режима по приговору Южного окружного военного суда (ЮОВС) генерал-лейтенант юстиции Михаил Музраев. Его и предпринимателя Владимира Зубкова, получившего 14 лет лишения свободы, суд признал виновными в организации покушения в ноябре 2016 года на губернатора Волгоградской области Андрея Бочарова, что было расценено ФСБ как теракт. По версии обвинения, таким образом главный следователь области, создавший «теневую структуру власти», хотел повлиять на проводившего независимую политику чиновника. Лишенный звания и наград Михаил Музраев вину в этом не признал и собирается обжаловать приговор в апелляционном военном суде.
На оглашение приговора по громкому уголовному делу экс-начальника управления Следственного комитета России (СКР) по Волгоградской области и пока еще действующего помощника председателя комитета по особым поручениям генерал-лейтенанта юстиции Михаила Музраева и бизнесмена Владимира Зубкова у председательствующего тройки военных судей Александра Генералова ушло всего 11 минут. Как и ожидалось, он зачитал только короткую резолютивную часть, объявив, что суд признает подсудимых виновными в совершении теракта (ст. 205 УК РФ), за который Михаилу Музраеву назначено 17 лет лишения свободы в колонии строгого режима, а его сообщнику — 14 лет.
При этом Михаил Музраев лишен звания генерал-лейтенанта юстиции и наград — медалей ордена «За заслуги перед Отечеством» II и I степеней и медали Жукова. Кроме того, суд признал бывшего генерала виновным в злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) и незаконном хранении боеприпасов (ст. 222 УК РФ). За должностное преступление уже бывший генерал получил три года колонии, а за второе — два года.
Окончательное наказание Михаилу Музраеву суд определил в 20 лет колонии строгого режима.
Все эти формулировки уложились буквально в несколько фраз, а остальное время судья зачитывал длинный список вещественных доказательств, включая изъятые у фигурантов дела при обысках деньги, коллекционные часы, ювелирные украшения и оружие. Среди последнего, кстати, помимо охотничьего имелись сабля и шашка от волгоградского управления Росгвардии с соответствующими гравировками. Почти все ценности суд предложил передать родственникам подсудимых, постановив уничтожить как «не представляющие ценности» обломки обгоревшего забора губернаторского особняка, части пластикового ведра и прочие вещдоки с места преступления.
После этого судья Генералов уточнил, понятен ли осужденным приговор, пояснив, что он может быть обжалован в установленный законом срок, а мотивировочная часть будет вручена в течение пяти дней. «Будет интересно почитать, что там написали»,— немедленно с иронией отреагировал Михаил Музраев. Внешне он был совершенно спокоен, хотя, как признался «Ъ» один из его адвокатов, Андрей Грохотов, столь жесткое решение суда, удовлетворившего все озвученные в прениях сторон просьбы прокуратуры о наказании, стало «психологическим ударом» для его подзащитного.
«Абсолютно безрадостный приговор, хотя мы и были готовы к любому исходу»,— заявил защитник.
Впрочем, по его словам, Михаил Музраев не пал духом, а сразу стал обсуждать с адвокатами «технические вопросы» — немедленную подачу заявления о предоставлении им протоколов судебных заседаний, на что дается пять дней, а также подачу краткой апелляционной жалобы.
Как уточнил господин Грохотов, сама жалоба будет подана в отведенные на это законом 15 суток с момента получения полного текста приговора и его детального разбора. Однако много времени стороне защиты понадобится для изучения протоколов заседаний за все два года, которые шел процесс, и подачи на них своих замечаний.
Сама жалоба будет направлена в апелляционной военный суд, расположенный в Подмосковье в закрытом военном городке Власиха рядом со штабом ракетных войск стратегического назначения. Однако, по прикидкам адвокатов, до ее рассмотрения пройдет как минимум несколько месяцев, а пока Михаил Музраев, скорее всего, останется в Ростове-на-Дону в СИЗО-4 центрального подчинения ФСИН.
Осужденный уже заявил, что хочет лично, а не по видео-конференц-связи участвовать в заседании апелляционной инстанции. По словам представителей защиты, они намерены вызвать туда потерпевших, которых не стал приглашать для допроса суд первой инстанции. Они напомнили, что таковыми по делу о теракте признаны сам губернатор Волгоградской области Андрей Бочаров, его супруга, а также бизнесвумен — хозяйка коттеджа в элитном поселке Латошинка, где жил чиновник и который пытались поджечь осенью 2016 года якобы по указанию главы местного управления СКР.
В другом эпизоде о злоупотреблении полномочиями потерпевшей стороны нет вообще, как и в деле с хранением боеприпасов. «Мы также будем просить суд апелляционной инстанции приобщить те доказательства, которые ранее отверг суд, у нас есть много о чем говорить»,— подытожил Андрей Грохотов.
Напомним, что попытка поджога дома губернатора Андрея Бочарова была совершена в ноябре 2016 года. Однако она оказалась неудачной — обгорели лишь несколько досок на заборе, и никто изначально даже не считал это терактом. Ситуация кардинально поменялась спустя несколько лет, когда соответствующее заявление написал сам господин Бочаров, а показания дали непосредственные исполнители неудачного покушения на чиновника.
По версии ФСБ, организатором преступления являлся именно Михаил Музраев, который долгие годы входил сначала в руководство прокуратуры Волгоградской области, местного управления СКР, а позже дорос до должности помощника председателя СКР по особым поручениям.
Кстати, таковым в ранге действующего сотрудника следственного ведомства он остается по сей день, так как приговор, который может служить основанием для увольнения, в законную силу не вступил.
Как посчитало обвинение, генерал Музраев создал в области «теневую структуру власти», а проводивший независимую политику губернатор ему мешал. Потому глава управления СКР и решил «оказать на него влияние» с помощью покушения.
Сам Музраев обвинения категорически отрицал, настаивая, что как раз с предшественниками господина Бочарова у него были скорее формальные отношения, зато с ним самим — более доверительные, и он во всем политику губернатора поддерживал. Показания же против себя генерал называл надуманными, так как давали их лица, ранее им самим привлекавшиеся к уголовной ответственности и уже осужденные.
Надуманными называл Михаил Музраев и предположения о должностном преступлении — «покровительстве» им фигуранту одного из уголовных дел, а найденные у него дома при обыске патроны называл подброшенными.
Источник: https://www.kommersant.ru/doc/5888663
